За справедливым здравоохранением на Ямал 2015
27.07.2015
27 июля. Недалеко от Североуральска.
27 июля. Недалеко от Североуральска. Вчера встали довольно поздно – по местному времени около девяти. В палатке стало душно от солнца, вылезали с тяжелой головой. Ночью было ветренно, сдуло тент и сортирную палатку. Собирались почти 3 часа. Километров через 30-40 свернули в деревню Кучино, где находится мемориальный комплекс лагеря Пермь-36. Этот лагерь появился где-то в 1946-47 году, на излете ГУЛАГа. Судя по рассказу экскурсовода, 58 статьи здесь не было. Экскурсовод валила в кучу все, включая Указ «О колосках». В 50-60 годы здесь отбывали наказание высокопоставленные сотрудники силовых ведомств, по ее словам здесь были полковники и генералы. Всего в лагере было четыре барака по 250 человек. Между ними посажена аллея берез. В 70-80 годы лагерь использовался для заключения диссидентов. Здесь сидел Сергей Ковалев, Глеб Якунин, Щаранский, Марченко и другие. Экскурсовод нам этого не рассказывала, мы случайно увидели на неприметной табличке в уголке одной из камер. В пятистах метрах от основного лагеря находилась зона усиленного режима, где заключенные содержались в тюремных камерах с решетками и глазками на кованных дверях. В настоящее время там только готовится экспозиция. В основной зоне в оставшемся бараке находится экспозиция, посвященная всему ГУЛАГу. Она носит явно тематический характер. Есть стенды, посвященные женщинам и детям ГУЛАГа, много знакомых фотографий: детское кладбище в Эльгене, прииск Днепровский и др. И опять экскурсовод валила все в кучу, нагоняя жути и не рассказывая сути. Так она смешивала жен изменников Родины с бытовичками, детдомовских детей с рожденными в ГУЛАГе. Не выдержав, я стал ее поправлять. Реакция была почти близкой к истерике. Я думаю, что это следствие конфликта вокруг мемориального лагеря Пермь-36. Этот комплекс создавался некомерческой одноименной организацией с участием Мемориала. Права собственности у НКО оформлены не были. Новый губернатор стал выдавливать НКО из этого музея. Была поднята общественная волна в защиту, я писал письмо губернатору лично. Однако весной этого года НКО ушла из музея и музей стал государственным. Судя по отзывам в Интернете, изменилась экскурсионная тематика: стали рассказывать о системе охраны лагерей, а не о политических репрессиях и преследованиях инакомыслящих. Общее мнение после посещения лагеря: он находится в таком сохранном виде, что прямо завтра можно запускать сюда новых сидельцев.
Забрались на Уральский хребет. Высота перевала чуть больше четырехсот метров. Как позже выяснилось, навстречу нам, но гораздо южнее – от Челябинска на Сим, двигался Сергей Фонтон, возвращающийся с семьей с прогулки по Монголии. Сделали фотосессию возле стелы Европа-Азия. Дороги через Урал в основном очень хорошие. Трасса Екатеринбург-Серов забита до предела, хотя нам удавалось идти со скоростью 120-130 км/ч. Довольно много «работающих машинок» ДПС, торгующих в основном скоростью. Надо отдать должное, местные активно сообщают о носителях жезла. Так как темнее поздно, а проехали мы не очень много – меньше пятисот километров, то решаем двигаться до восьми часов. Заправляем полные баки в Североуральске, в городе, в котором сплошные шахты, добываются бокситы. Бросились в глаза странные берега местных рек: они полностью выполнены бетонными плитами. Вычитываем в Википедии, что по этим рекам стравливаются попутные шахтные воды, в которых много всякой химии, что привело к исчезновению рыбы. Встали в нескольких километрах от Североуральска, отделенные от него речкой, на свежескошенной приветливой полянке. Обсуждаем, что если и придут ворошить сено, то вряд ли спозаранку. И мы освободим легко территорию, если это понадобится. На поляне довольно много комаров, даже в палатке они продолжают летать, несмотря на чудо-спираль. Успеваем разложиться и поесть засветло. Вечер холодный, ложиться туман. Где-то недалеко весь вечер брешут собаки, их лай доносится эхом.
|