Павел Андреевич,

Надо отделить мух от котлет. Во многих случаях, особенно по экономическим делам, вовсе сажать в казенный дом не следует, хоть с мозолью на пятке, хоть и без нее. Залог, домашний арест, подписка о невыезде, GPS на ногу - выбор есть. Но есть ситуации, когда и злодея можно отпустить умирать домой из простого чувства абстрактого гуманизма. При этом злодей и физически, и умственно не должен больше принести зла на воле...

А то вот несколько месяцев назад шотландцы отпустили "умирать" от рака домой ливанского террориста, усужденного пожизненно за гибель сотен людей при взрыве самолета "Пан-Американ" над деревней Локебри. Потом оказалось, что поверили заключению одного врача без необходимого обследования. А террориста встретили дома как национального героя и умирать он чо-то пока совсем не собирается...

МИД: введение санкций из-за дела Магнитского выходит за рамки приличия
Андрей Стенин
МОСКВА, 1 окт - РИА Новости. Предложение ввести санкции в США против российских чиновников из-за дела Магнитского выходит за рамки приличия и ставит под удар сотрудничество силовых структур двух стран, заявляет МИД РФ.
Инициатива американских законодателей предполагает введение санкций против российских чиновников, имевших отношение к делу Сергея Магнитского, скончавшегося в СИЗО в ноябре 2009 года.
"Данная инициатива членов конгресса вызывает, по меньшей мере, недоумение и достойна сожаления. Она не только диссонирует с нынешним уровнем взаимодействия между нашими странами, навевая ассоциации с временами "холодной войны", но и выходит за рамки элементарных норм приличия", - говорится в комментарии департамента информации и печати МИД РФ в связи с вопросом ряда СМИ о внесении в конгресс США законопроекта "О справедливости для Сергея Магнитского".
"Поиску истины такие игры американских законодателей уж точно не помогают, а раздражитель в наши отношения вносят серьезный. Причем под удар попадает двустороннее сотрудничество по линии правоохранительных органов на таких важных направлениях, как борьба с международной оргпреступностью, терроризмом, наркотрафиком и другими современными угрозами", - отмечает МИД.

Конечно, не американцам тут петь песни. Им бы запастись препаратом для убийства осужденных людей. А то тут бабу публично убили и препарат у них кончился. Богатая страна, понимаешь.
Но нашим следакам как-то надо дать понять, что им не будут сходить с рук их игрища. Вчера выступал парень - литовец, у которого следаки просто отбрали бизнес - тупо украли - а его 3 года промурыжили в СИЗО, хорошо - не убили. Такая практика сплошь и рядом. каждый день. В своре участвуют и адвокаты, разводящие на деньги и какие-то жучки, которые все улаживают, а потом - исчезают. 
Удивительное заключение комиссии под руководством Е.И.Чазова. Нюх что-ли потеряли на старости лет? Как можно давать такие заключения без разъяснения своей позиции.

Сергею Магнитскому подтвердили причину смерти
Авторитетная комиссия экспертов сочла причиной гибели юриста острую сердечную недостаточность
Газета «Коммерсантъ»   № 115 (4415) от 30.06.2010   
Выводы экспертов, изложенные на более чем полусотне страниц, гласят, что смерть Сергея Магнитского стала следствием внезапно наступившей острой сердечной недостаточности
Вчера стали известны результаты повторной судебно-медицинской экспертизы, проведенной в связи с вызвавшей большой общественный резонанс смертью в СИЗО в ноябре прошлого года управляющего партнера аудиторской компании Firestone Duncan 37-летнего Сергея Магнитского. Около двух десятков ученых под общим руководством знаменитого академика Евгения Чазова подтвердили, что смерть юриста в больнице "Матросской Тишины" стала следствием острой сердечной недостаточности. Эксперты фактически отвергли возможность гибели подследственного из-за ошибки тюремных врачей, поэтому заключение судмедэкспертов, по мнению сотрудников правоохранительных органов, может стать поводом для закрытия уголовного дела, возбужденного по факту смерти господина Магнитского.
Повторная экспертиза проводилась в рамках уголовного дела, которое было возбуждено по факту смерти в СИЗО "Матросская Тишина" в ноябре прошлого года управляющего партнера аудиторской компании Firestone Duncan Сергея Магнитского. Юрист, напомним, был заключен под стражу 24 ноября 2008 года в рамках уголовного дела об уклонении от уплаты налогов в крупном размере (ст. 199 УК РФ), которое было возбуждено против главы инвестиционного фонда Hermitage Capital Уильяма Браудера. Как считало следствие, по указанию господина Браудера господин Магнитский разработал незаконную схему по уменьшению налогов, которая использовались фондом для получения средств на скупку акций "Газпрома".
Как рассказал "Ъ" адвокат Дмитрий Харитонов, представляющий интересы семьи умершего юриста, экспертиза проводилась с 9 февраля по 12 мая, в ней участвовали почти два десятка докторов наук. "Стаж работы каждого из них исчисляется десятками лет,— добавил господин Харитонов.— Подобной масштабной всесторонней и глубокой экспертизы я не припомню в судебной практике". Распоряжения о привлечении специалистов подписывал знаменитый академик Евгений Чазов, который, по данным "Ъ", курировал ход повторной экспертизы.
Выводы экспертов, изложенные на более чем полусотне страниц, гласят, что смерть Сергея Магнитского стала следствием внезапно наступившей острой сердечной недостаточности.
Ранее, напомним, высказывалась версия, что страдавший панкреонекрозом заключенный умер из-за плохого лечения тюремными медиками. Однако эксперты отметили, что диагностированные у юриста заболевания, включая заболевания печени и поджелудочной железы, на которые указывали родные и коллеги господина Магнитского, не находились в острой стадии и не могли привести к летальному исходу. Таким образом, повторная экспертиза подтвердила первоначальное заключение судмедэкспертов, сделанное после смерти Сергея Магнитского в СИЗО "Матросская Тишина" 16 ноября прошлого года.
"К экспертизе были привлечены судмедэксперты, реаниматологи, анестезиологи, специалисты в самых различных областях,— отметил Дмитрий Харитонов.— Считаю, что выводам этих ученых было бы глупо не доверять". Впрочем, адвокат не исключил, что родственники умершего могут привлечь независимых специалистов для изучения выводов повторной судмедэкспертизы.
При этом адвокат Харитонов подчеркнул, что "экспертами было отмечено, что квалифицированная медицинская помощь Сергею оказывалась не в полном объеме", а также указано на низкое качество ведения медицинских документов.
Адвокат также сообщил, что защита намерена добиваться наказания виновных в незаконном, на ее взгляд, аресте господина Магнитского "и содержании его в кошмарных условиях".
Как предположили "Ъ" в правоохранительных органах, выводы повторной экспертизы вполне могут стать поводом для прекращения расследования уголовного дела, возбужденного после смерти господина Магнитский по признакам преступлений, предусмотренных ст. 124 УК РФ ("Неоказание помощи больному") и ст. 293 ("Халатность").
http://www.kommersant.ru/doc-rss.aspx?DocsID=1404216

А от чего умирают? Все умирают от острой сердечной недостаточности: это нормальный механизм смерти. А чем болел человек? Что - атеросклероз выраженный в коронарах? Или тромб там нашли? Или электронномикроскопические или иные морфологические признаки ишемии в какой-то зоне миокарда? С чего это так просто острая недостаточность-то возникла. Ведь это не нарушение ритма, когда "ОЙ" - и помер. Были боли, было время, шел процесс, он что - не оставил после себя следа? Ах Евгений Иванович, Евгений Иванович. Как же вы так вляпались?
П.А.Воробьев

Владимир Евгеньевич. Лапша-то подписывается академиком - он-то хорошо понимает, что подписывает, в его-то компетенции сомнения нет. И что он подписывает? Пипл хавает, но не весь. И не все.
П.А.Воробьев

Камера смотрит в морг
04.10.2010
Автор: Елизавета Маетная
Кремль предложил не сажать в СИЗО тяжелобольных. Послабление коснется только тех, кто уже точно умрет
58-летний Владимир Поздняков говорит, что взял у знакомого телефон, но вовремя не вернул. Тот обвинил его в краже. Позднякова, жившего с другими строителями на съемной квартире, арестовали в ноябре прошлого года и посадили в Бутырку. Там у него начались сильные боли, но лишь в июле Позднякова перевели в больницу следственного изолятора «Матросская тишина», где после обследования у него обнаружили рак прямой кишки. Время упущено, говорят врачи, он неоперабелен, химиотерапия бесполезна.
Тюремные медики и правозащитники из Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы обращались к следователю и судье, чтобы Позднякова до приговора отпустили на волю, формулировка — «прогноз для жизни — неблагоприятный». Кроме него, в последнем списке, поданном из «Матросской тишины» в августе, было восемь тяжелобольных. Несмотря на ходатайства врачей, всех оставили за решеткой. Двое из них — 34-летний Борис Скатерный и 39-летний Шавкат Султанов — уже умерли. «Пока они были у нас, следователи не пришли к ним ни разу», — говорит начальник СИЗО-1 Фикрет Тагиев.
Владимиру Позднякову дали два года колонии строгого режима. Вместе с приговором он получил шанс умереть на свободе. Рак в терминальной (последней) стадии — повод для освобождения из мест лишения свободы. Так же как ВИЧ и туберкулез в последней стадии, такие заболевания были у Скатерного и Султанова. По тюремной статистике, за решеткой 50% умирают как раз от туберкулеза и ВИЧ, 30% — от сердечно-сосудистых заболеваний и 15% — от рака. Но до приговора еще надо дожить.
36-летний Сергей Магнитский, юрист Hermitage Capital, при поступлении в Бутырку был здоров, через год он умер. У 53-летней предпринимательницы Веры Трифоновой отказали почки, и ей требовался постоянный гемодиализ. Если бы она была уже осуждена, с таким диагнозом ее бы освободили. Но полковник Рябцев, который расследовал дело Трифоновой, назвал всех врачей ФСИН коррумпированными. Не убедили его и врачи с воли. «Если бы Трифоновой вовремя и в достаточном объеме была оказана специализированная помощь, она могла бы прожить еще несколько лет», — уверены врачи-эндокринологи. Смерть Веры Трифоновой назвали «юридической коллизией». Она стала последней каплей, после которой президент Медведев потребовал от Минздравсоцразвития подготовить список болезней, при которых арест до суда будет запрещен законом. Министерство составило список. На этой неделе его будут обсуждать в Думе.
Академик РАМН Павел Воробьев, изучив по просьбе Newsweek этот список, назвал его «людоедским». Онколог Даниил Строяковский — «иезуитским». Практически все перечисленные в нем болезни должны быть в терминальной стадии, когда больному остались считанные недели или даже дни. Ни о какой специализированной, тем более высокотехнологичной помощи в СИЗО или тюремных больницах речи нет. А именно она нужна при онкологии, эндокринологии, гематологии в более ранней стадии, чем терминальная, поясняет Воробьев. «Нетерминальных больных раком будут арестовывать и дальше, их участь никак не облегчена, более того, ее даже утяжелили, не оставив им ни малейшего шанса», — считает онколог Строяковский. «Речь идет о подозреваемых, чья вина еще не доказана, — возмущен академик Воробьев. — В конце концов мы же не стая шакалов, дожидающаяся, когда более слабый умрет...»
ПОСЛАБЛЕНИЯ НЕТ
«Отходим от дверей, построились!» — командует надзиратель. Двери на замке, на окнах решетки, в больничных палатах камерного типа максимум шесть человек. Чтобы попасть в больницу «Матросской тишины», арестанты других столичных СИЗО ждут очереди порой полгода и больше. В палате №742, где лежит Владимир Поздняков, всего три человека, там чисто и светло. Он почти не встает с кровати. Врачи уговаривают его сделать гистологию — сдать кусочек опухоли на исследование и документально подтвердить, что рак у него в терминальной стадии. Тогда по суду он сможет выйти на свободу. Но Позднякову на воле идти, похоже, некуда. «У меня есть родственники в Санкт-Петербурге, но звонить им не надо», — шепчет он и прячется с головой под одеяло. Услышав про гистологию, он начинает плакать. «Понимаете, мне больно, я боюсь, — чуть слышно говорит он. — У меня до сих пор кровь идет после прошлой [гистологии], которая была летом».
У Михаила Шелеснова из соседней палаты миокардический кардиосклероз, ишемическая болезнь сердца, кистоз почек и гипертоническая болезнь третьей степени. До ареста он практически не покидал больницу. Шелеснова обвиняют в контрабанде, в СИЗО он уже три месяца. Его адвокаты настаивали на залоге в 5 млн рублей и дальнейшем лечении в специализированной клинике. Но суд отправил его на нары. «Следователь мне так и сказала: сдохнешь в тюрьме и ладно», — говорит Шелеснов правозащитнику Валерию Борщеву из ОНК Москвы. С начала года в «Матроске» умер 21 человек. Борщев обещает Шелеснову помочь — подготовить ходатайство об изменении ему меры пресечения. По данным Борщева, после обращений комиссии в 30% случаев судьба арестантов улучшается, хотя «до гибели Магнитского и Трифоновой на них практически не обращали внимания».
Правозащитники приходят с проверками в СИЗО практически каждую неделю. «Стресс от ареста, сами условия следственного изолятора могут подкосить даже самого здорового. Что уж говорить о больных — их лечить надо, а не гноить в тюрьме», — уверен Борщев. Список заболеваний надо сильно «облегчать», с этим согласен и начальник больницы СИЗО «Матросская тишина» Сергей Мазуров. «Пусть тех же онкологических больных запретят арестовывать хотя бы с третьей стадией, когда еще можно что-то сделать», — говорит Мазуров. То же относится и к инсулинозависимым диабетикам, и к больным гематологическими и эндокринными заболеваниями — их всех нужно лечить в специализированном стационаре, уверен он. Условия в СИЗО гораздо хуже, чем на зоне. Эндокринологические, так же как и неврологические пациенты, всегда очень тяжелые, их раз в неделю нужно контролировать. Между тем в этом списке нет многих болезней — например, тяжелой формы остеопороза или несахарного диабета, — которые в условиях тюрьмы у людей старше 50 лет развиваются гораздо быстрее и вызывают адские боли и судороги.
«Никакого реального послабления для подозреваемых нет», — констатирует судмедэксперт Леонид Петров, он занимается оказанием медицинской помощи наркозависимым и ВИЧ-инфицированным в местах лишения свободы. От момента задержания до решения суда о выборе меры пресечения может пройти до трех суток. Для ВИЧ-инфицированных, принимающих антиретровирусную терапию, они могут стать роковыми: сбой в приеме или замена лекарства сводит на нет все лечение. «Если слепо следовать предложенным критериям, то нельзя брать под стражу или держать в местах лишения свободы только тех больных, у которых ближайший медицинский прогноз для жизни — это смерть, и еще тех, которые не могут жить без постороннего ухода», — поясняет Петров.
«БУДУТ КОСИТЬ ПОД ПСИХОВ»
Из всего списка только один пункт — психические расстройства — вызвал одобрение у специалистов. «Это действительно прорыв, потому что теперь нельзя будет арестовывать всех людей, которые находятся под наблюдением в психоневрологических диспансерах, независимо от того, в каком состоянии они сейчас — в стадии обострения или ремиссии», — говорит Любовь Виноградова из Независимой психиатрической ассоциации России. Впрочем, высокопоставленный собеседник Newsweek во ФСИН считает, что теперь «все жулики будут еще активнее под психов косить». Пока же на практике даже инвалидов по психическому здоровью сажают до суда направо и налево.
40-летнюю москвичку Нину Циброву, инвалида третьей группы по психическому заболеванию, обвинили в содержании наркопритона, в июле ее арестовали. «Циброва с рождения состоит на учете в ПНД, дважды подолгу лечилась в психиатрических больницах, — говорит ее адвокат Ольга Дворянчикова. — Нина социально не опасна, находилась под наблюдением врачей, прописка есть, судимостей нет — зачем же ее помещать в СИЗО?» У 30-летней Варвары Дайнеко, арестованной в сентябре до суда за хранение наркотиков, тяжело болен 10-летний сын, которого она воспитывает одна. «У Сережи тяжелая форма аутизма, до девяти лет мальчик не мог разговаривать, он не может без посторонней помощи. Ну куда она от него сбежит?» — спрашивает Дворянчикова. И хотя у Варвары Дайнеко это первые проблемы с законом, есть постоянное место жительства и работа, а в УПК арест — это исключительная мера, судебная практика не меняется, замечает она.
Судейский корпус давно, откровенно и последовательно игнорирует бой кремлевских курантов, призывающий не сажать людей в следственные изоляторы, констатирует правовой аналитик «Агоры» Павел Чиков. Подобная бесчеловечность российской Фемиды стала прямо угрожать ведомственным интересам министра юстиции Александра Коновалова, считает он. Последняя проверка Генпрокуратуры выявила в колониях и СИЗО России 340 000 больных серьезными заболеваниями, грозящими десятками новых «магнитских» и «трифоновых». «Любой министр проснется ночью в холодном поту. Отсюда и такие гуманистические позывы Минюста спихнуть как можно быстрее со своих подчиненных ответственность за смерти зэков на медиков, а их, в свою очередь, перевести из ФСИН в Минздрав», — считает Чиков.
В самой ФСИН предложенные поправки в закон и перечень болезней не комментируют. «Свои выводы мы уже давно сделали: начальники СИЗО в обязательном порядке подают ходатайства о состоянии здоровья тяжелых больных следователям и судьям», — говорит официальный представитель ведомства Александр Кромин. «Толку-то, что мы их пишем, — тяжело вздыхает начальник “Матросской тишины” Фикрет Тагиев. Нигде же законодательно не закреплено, что они должны на них реагировать!»
Высокопоставленный собеседник Newsweek во ФСИН считает подготовленный Минздравом документ откровенно сырым. «Медицинское освидетельствование подозреваемых и обвиняемых будут проводить врачебные комиссии УФСИН на основании постановления следователя. А его еще надо заставить: зачем следователю, у которого 30 дел в производстве, лишний геморрой? Это ж постановление надо вынести, организовать процесс», — поясняет он. Не меньше проблем в этом случае и у начальника СИЗО. «Как этапировать больного, если дело, к примеру, происходит в Якутске? Там один изолятор на всю республику, а этого больного надо зимой везти в Верхнеколымск», — говорит он. «Врачебные комиссии будут ведомственными, так стоит ли рассчитывать на их объективность? — замечает адвокат Ольга Дворянчикова. — Кроме того, за организацию и качество медицинского освидетельствования отвечают все и конкретно никто».
http://www.runewsweek.ru/article/obshch … rit-v-morg

Академика они придумали сами. А в остальном - многое верно.
П.А.Воробьев

Тюремный или врач?
Пенитенциарным медикам приходится каждый день выбирать между приказом начальства и профессиональным долгом
2011-07-20 / Ада Горбачева
Так кто же должен сказать весомое слово в отношении больных преступников первым: прокурор или врач?
Жизнь и болезнь как часть жизни в местах лишения свободы – тема, близкая многим жителям России. «От тюрьмы да от сумы не зарекайся» – русская ведь пословица. И звучит сегодня очень актуально. Если в стране свободные люди нередко умирают от несмертельных болезней, то в заключении это происходит еще легче. И успеет ли человек дожить до освобождения (или до оправдания), во многом зависит от тюремных врачей. А тюремные врачи зависят от приказов начальников СИЗО, тюрем, колоний...
«Люди не должны в тюрьме умирать, если они болеют, то они должны оттуда выходить лечиться, а потом их судьбу должен определять суд» – такое пожелание высказал две недели назад президент Дмитрий Медведев, юрист, если кто забыл. И заметил при этом, что большое количество людей сидят в тюрьмах не всегда обоснованно и справедливо.
Проблема гибели в заключении опять вышла на первые полосы в связи с новым расследованием «дела Магнитского» и докладом президентского Совета по правам человека, переданным Медведеву. Опять заговорили о целесообразности передачи тюремной медицины в Минздравсоцразвития. На этом настаивают правозащитные организации, таково мнение Формулярного комитета РАМН, считающего, что в Минздравсоцразвития должно быть создано самостоятельное управление тюремной медицины.
Очень острым назвал вопрос о судьбе тюремной медицины глава ФСИН Александр Реймер. Год назад тюремным ведомством начат эксперимент в Санкт-Петербурге, Ленинградской и Тверской областях, суть которого в том, чтобы вывести тюремную медицину хотя бы из подчинения начальников учреждения и подчинить ее напрямую медицинскому управлению ФСИН, чтобы врачи стали независимы от руководителей колоний и СИЗО.
Впервые вопрос о необходимости реформы медицинской службы ФСИН был поставлен в 1992 году академиком Андреем Воробьевым, в те годы министром здравоохранения РФ, подготовившим постановление правительства РФ о выведении медицинской службы из структуры МВД и переводе ее в Минздрав. Тогда впервые было отмечено, что многие преступники, в сущности, больные люди, чаще всего психически, и часто нуждаются не в наказании и исправлении, а в лечении. В каждом конкретном случае свое слово должен сказать врач и лишь потом – прокурор.
Почти через 20 лет мы на том же месте. Хуже того, намеренное лишение больного медицинской помощи используется как средство давления. Через год после гибели адвоката Сергея Магнитского – еще одно громкое дело: в заключении умерла предпринимательница Вера Трифонова.
Один из врачей 20-й московской больницы, где давно существует специальное отделение для лечения заключенных – СИЗО с тюремным режимом, рассказал, как Трифонову привезли туда в сопровождении десятка тюремных начальников, среди которых были и медики, в основном женщины в форме и при погонах. Она была бледна, в жутких отеках, с одышкой. Сердечная и почечная недостаточность была вызвана тяжелой формой сахарного диабета. Трифонову положили сразу в реанимацию, немедленно начали процедуры острого гемодиализа. К ней в обычном гражданском отделении приставили охрану, хотя всем было ясно – она никуда не сбежит. Она умоляла: «Доктора, помогите, я умираю». Ей обещали помочь. Сделали пять процедур гемодиализа, удалили 10 литров жидкости. Она перестала задыхаться, смогла спать лежа.
Врачи тюремной больницы, видимо, напуганные первой реакцией президента Медведева на смерть Магнитского, сами всерьез опасались за здоровье Трифоновой и препятствий к лечению не чинили, скорее, наоборот, были искренне заинтересованы в ее выздоровлении. В кулуарах они намекали, что скоро у Трифоновой суд, учитывая тяжесть заболевания, ее наверняка выпустят, и она сможет продолжить лечение на свободе. Однако суд продлил ей содержание под стражей, и, как только врачи собрались переводить ее из реанимации, тюремщики увезли Трифонову в СИЗО. Умирала она в Можайской больнице, где не было гемодиализа.
После скандальной гибели Трифоновой президент Медведев изменил законодательство, распространив на подследственных постановление правительства от 2004 года, по которому тяжелобольных осужденных освобождали из-под стражи и от исполнения наказания. Тогда же вновь заговорили о передаче тюремной медицины из ФСИН в Минздравсоцразвития.
Это не так просто, как кажется. Тюремные врачи лишатся погон, значит, их заработок и социальное обеспечение ухудшатся, они потеряют возможность раннего выхода на пенсию по выслуге лет. С другой стороны, как сказал Александр Реймер, только 23% медиков пенитенциарной системы носят погоны. Судя по тенденции в отношении военных медиков, число тюремных врачей в погонах тоже будет сокращаться. Видимо, их труд компенсируется как-то еще.
Обвинять в том, что творится с заключенными, тюремных врачей – проще всего. Сейчас на них сваливают вину за смерть Магнитского, что вовсе не факт. Выбирая между «тюремным» и «врачом», они выбрали первое. Может быть, с переходом в гражданское подчинение им легче будет сделать другой выбор.
http://www.ng.ru/health/2011-07-20/8_prison.html

Можайское СИЗО: трагедия вслед за бедой?
Svobodanews.ru, 4 часа назад

Продолжается скандал в связи с нарушениями прав человека в можайском СИЗО 50/10. У подследственной Марии Шилинской умерла грудная дочь — как уверены близкие, из-за халатности сотрудников ФСИН. Заключенные утверждают, что сотрудники изолятора отбирают у них теплые вещи и угрожают репрессиями. Во ФСИН по Московской области обвинения отвергают.
Напомним, конфликт заключенных и руководства СИЗО 50/10 в Можайске разгорелся в начале сентября. Несколько заключенных пожаловались на массовые избиения и неоказание медицинской помощи. По их словам, репрессиям подверглись те подследственные, которые выступили против распространения в СИЗО наркотиков.
Заявления заключенных подтвердил бывший начальник дневной смены СИЗО 50/10 майор Алексей Иванов. В интервью Радио Свобода он рассказал, что спецназ ФСИН жестоко избивал заключенных, а его коллеги не оказывали некоторым из них должную медицинскую помощь. Свои претензии он изложил в жалобе в прокуратуру Московской области.
12 сентября в СИЗО состоялась проверка. В ней приняли участие представители ФСИН, областной прокуратуры, уполномоченного по правам человека и общественной наблюдательной комиссии. Однако нарушений проверяющие из всех этих ведомств, кроме прокуратуры, не нашли. В прокуратуре утверждают, что проверка продолжается.
— В ходе рассмотрения представленных документов и просмотренных видеоматериалов нарушений со стороны сотрудников УФСИН России по Московской области выявлено не было. Однако некоторые лица, содержащиеся под стражей, подали письменные заявления о якобы имеющих место нарушениях их прав в адрес уполномоченного по правам человека, областной прокураты и представителей ОНК, — сказано на сайте УФСИН России по Московской области.
Примерно то же самое говорится на сайте уполномоченного по правам человека по Московской области:
— Следов телесных повреждений на момент посещения у данных лиц не было. Условия содержания подозреваемых и обвиняемых, кроме отдельных фактов меньшей, чем по санитарной норме площади на одного человека, соответствовали требованиям федерального законодательства. Администрацией следственного изолятора членам комиссии были предоставлены служебные видеозаписи с камер наблюдения, на которых зафиксированы действия сотрудников изолятора и спецназа УФСИН по Московской области во время проведения планового обыска камер. Просмотр видеозаписи не выявил грубого обращения сотрудников с подозреваемыми.
В управлении по связям со СМИ прокуратуры Московской области сказали, что прокурорская проверка скорее всего не окончена. Но сотрудники ведомства, которые могли бы подтвердить или опровергнуть это предположение, сейчас в командировке.
Тем временем у одной из подследственных — Марии Шилинской — 13 сентября умерла четырехмесячная дочь Жасмин. Гражданский муж Шилинской и отец девочки Артур Череповский в интервью Радио Свобода рассказал, что его жену взяли под арест в октябре прошлого года по подозрению в попытке сбыта наркотиков. На тот момент первому ребенку Артура и Марии — Ляле — было всего два месяца. А сама Мария Шилинская была на первом месяце беременности, но сама об этом не знала. 16 мая она родила двойню, а на следующий день, по словам Артура, ее поместили обратно в следственный изолятор. Детей — Вандама и Жасмин — направили в Дом ребенка при женской колонии №5 в Можайске. 13 сентября Жасмин захлебнулась собственной рвотой. Близкие Шилинской считают, что вина лежит на сотрудниках ФСИН, которые недосмотрели за ребенком.
Артур Череповский сейчас пытается добиться того, чтобы его официально признали отцом Вандама и Ляли и отдали детей ему. По его словам, органы опеки не хотят этого делать, потому что официально он не состоит с Марией Шилинской в браке.
В УФСИН по Московской области заявили, что по факту смерти Жасмин проводится служебная проверка.
http://news.rambler.ru/11151105/

Тюрьма - это месть. Месть и цивилизация - не совместимы. Надо смотреть в корень и не создавать условия для наркоторговцев. А главное - сколько наркоманов пользуется индульгенцией Минздравсоцразвития? И ведь министр не сидит в тюрьме?
П.А.Воробьев

Видимо вам с зоной повезло. Мне довелось видеть картину обратную - допотопное оборудование, нет лекарств, собирают травы, чтобы лечиться. И это "медицинская зона". Там же - современная баклаборатория. Все вместе. Но доступность все-таки совсем уж не та.
Хорошо, что Вы согласились с темой "не виновен, пока не осужден". Ведь если абстрагироваться от вашей животной ненависти к нарокторговцам - баба и ее ребенок. Трагедия человеческая.
П.А.Воробьев

Госдума пустила общественные организации в тюремные больницы

Госдума приняла в третьем чтении закон, закрепляющий за общественными наблюдательными комиссиями (ОНК) право контролировать обеспечение прав заключенных на охрану здоровья, сообщает "Интерфакс".

Как говорится в пояснительной записке к документу, он призван "повысить роль общественных наблюдательных комиссий, объективность их деятельности, материалы их проверок будут способствовать выработке обоснованной уголовно-исполнительной политики, что позволит эффективнее обеспечивать соблюдение прав человека в местах принудительного содержания".

Соответствующие поправки будут внесены в закон "Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания".

Согласно им, ОНК получат доступ в тюремные больницы, чтобы проверить на соответствие нормам условия содержания, обеспеченность медикаментами, квалификацию врачей и качество оказываемой помощи. При этом органам государственной власти и местного самоуправления дали право оказывать комиссиям разнообразную поддержку, в том числе материальную.

Кроме того, закон увеличил максимальный состав ОНК с 20 до 40 человек в связи с большим числом пенитенциарных учреждений в ряде регионов. Он также уточнил порядок отказа в допуске члена комиссии в места принудительного содержания и основания для прекращения его полномочий.

Общественной палате РФ поручено разработать этический кодекс члена ОНК. В частности, в нем должны быть прописаны правила поведения при посещении мест лишения свободы и общении с заключенными.

Перед судом в скором времени могут предстать двое врачей следственного изолятора «Бутырка»
Они проходят по делу о смерти юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского. Врачу-лаборанту СИЗО Ларисе Литвиновой было предъявлено обвинение в причинении смерти по неосторожности. Другое обвинение, в халатности, предъявили замначальника изолятора по лечебно-профилактической работе Дмитрию Кратову.
Тем временем Следственный комитет России назначил новое экспертное исследование. Оно должно дать ответ можно ли считать условия содержания Магнитского в СИЗО как пытки.
http://echo.msk.ru/news/851941-echo.html

И что она делала с Магнитским?
П.А.Воробьев

Как пишет Los Angeles Times, судья, признавший обращение с заключенными в Калифорнии жестоким и неприемлемым, распорядился разработать план по возврату контроля за тюрьмами в ведение штата.
В 2006 г. федеральный судья признал, что тюрьмы в Калифорнии настолько переполнены,   что ни о какой нормальной медицинской помощи заключенным и речи быть не может. Был назначен судебный исполнитель, отвечающий за состояние в калифорнийских тюрьмах на федеральном уровне. После принятия ряда судебных решений власти штата были вынуждены начать сокращение числа заключенных почти на 25%.
В настоящее время в тюрьме Сан-Квентин построена новая клиника стоимостью 135 млн долл. США. По словам судьи Телтона Хендерсена, который ввел федеральную ответственность за состояние калифорнийских тюрем и особенно качество медицинской помощи заключенным, он счел возможным завершить свою миссию.
Он отметил, что многие цели, поставленные перед федеральными властями, выполнены.
Однако организации по защите прав заключенных и представители медицинского сообщества сомневаются в том, что с таким трудом налаженная система продолжит нормально функционировать без контроля со стороны федеральных властей. Они говорят, что кроме новой клиники в Сан-Квентине, многие из 33 тюрем в Калифорнии находятся в плачевном состоянии. 
Власти штата заявляют о своей готовности принять эстафету у федералов. Они утверждают, что на работу в исправительные заведения пришли  дипломированные врачи, бумажные документы введены в компьютеры, а старая техника заменена на новую.
Однако руководитель группы по защите прав заключенных Дональд Спектер, деятельность которого и привела к введению федерального контроля в 2006 г., обеспокоен тем, что власти испытывающего финансовые трудности штата могут заморозить инвестиции в здравоохранение заключенных. 
http://www.pharmvestnik.ru/text/28929.html